«Орлэкс» не является исключением». Расшифровка эфира с Владиславом Червяковым

26 ноября гостем программы «Без цензуры» был конкурсный управляющий завода «Орлэкс» Владислав Червяков. Говорили о том, как «живет» предприятие сейчас, что случилось с перезапуском, какие перспективы.

Владислав Михайлович, расскажите о том, как вы пришли на предприятие и в каком состоянии его застали? Потому что сейчас мы слышим разные высказывания о том, что был замечательный завод, который работал, а потом стало все плохо.

Процедура банкротства на ЗАО «Орлэкс» началась в декабре 2008 года. Процедуру наблюдения проводил другой управляющий – Тарасов Алексей Николаевич. На тот момент на предприятии работало порядка 1400 человек, и существовала задолженность по зарплате порядка 14 миллионов рублей. Предприятие было сильно закредитовано, долги перед банками-кредиторами составляли порядка 320 миллионов. И кроме этого, требования кредиторов не залоговых, не банков составляли порядка еще 150-160 миллионов.

Почти полмиллиона?

Да. Предприятие столкнулось с тем, что начался кризис 2008 года,  банки не захотели продлевать кредиты и попросили собственников предприятия начать рассчитываться по кредитам. Я уже изначально был назначен управляющим на процедуру внеконкурсного производства, на процедуру внешнего управления в июле 2009 года. В июле 2011 была введена процедура конкурсного производства, но предприятие продолжало работать по разным причинам. Первая из них состоит в том, что власти Орловской области, как и федеральные власти, искали разные варианты инвесторов и другие возможности решения, чтобы сохранить данное производство.

А какие были варианты? С кем вы вели переговоры, что за инвесторы могли прийти на «Орлэкс»?

К процедуре внешнего управления я, как внешний управляющий, обращался в налоговую инспекцию, и она обращалась в Министерство финансов с целью реструктуризировать имеющиеся задолженности – по крайней мере, государственные. А также проводились переговоры с целью проведения на предприятии подписания мирового соглашения и выхода из сложившейся ситуации. Был получен ответ, что Министерство финансов не может провести реструктуризацию на предприятии, на котором в тот момент была введена процедура банкротства. Кроме этого, у нас был ряд потенциальных инвесторов: например, омская компания, у которой были большие объемы заказов от Министерства обороны.  На конец 2010-2011 годов предполагала разместить часть производства на территории ЗАО «Орлэкс», но на тот момент столкнулись с определенными административными вопросами, а также вопросами, связанными с переводом заказов Минобороны на их компанию.   Кроме этого, хотел бы как раз этого вопроса коснуться: периодически заявляется, что на ЗАО «Орлэкс» были большие объемы военных заказов.

Многие говорят, что надо восстанавливать работу «Орлэкс» подобно тому, как он работал при советской власти. Тогда предприятие выполняло большой оборонзаказ.

Хотелось бы сказать, что с начала 2008 года на ЗАО «Орлэкс» ни одного прямого государственного контракта не было, и говорить о том, что у государства были какие-то госконтракты по выпуску военной продукции с предприятием «Орлэкс» я не могу. Да, предприятие выпускало продукцию с военной приемкой, которая шла и до последнего времени отгружалась нашим потребителям, которые имели прямые госконтракты, но данная продукция – это только комплектация данной продукции, выпускаемой теми предприятиями. С момента моего прихода в 2009 году объем данной продукции составлял приблизительно 3 - 3,5 миллиона в месяц. При том, что объем зарплаты в 2009 году на предприятии был порядка 7 миллионов рублей.

Но 3 миллиона в месяц – это малый бизнес, даже он подходит под эти параметры.

Да. Но вы, наверное, отчасти правы. Добавлю, что именно это, по моему мнению,  послужило одной из причины банкротства предприятия -  то, что на таком огромном предприятии были не совсем большие объемы производства. И собственники, и руководство предприятия до кризиса 2008 года не двигались в сторону более эффективного использования огромного количества площадей, оборудования, выпуска новой продукции. Причиной этому послужил не только кризис 2008 года. Как я уже сказал, большая кредитная нагрузка подразумевала большие расходы.

При доходе в 3 миллиона.

Это только часть. Общий объем выпуска продукции где-то составлял в месяц порядка 20 миллионов. Средний выпуск 2009-2010 года в среднем составлял 14,5 миллионов. Мы выпускали продукцию уже в процедуре банкротства. Но хочу сказать, что данная продукция относительно старых разработок…

Устарела?

Да, устарела и была не совсем конкурентная. В реестре кредиторов достаточно большую сумму занимали авторы этих разработок: это кредиторы второй и третьей очереди. На предприятии было заведено следующее: многие разработки были разработаны сотрудниками «Орлэкса», но оформлены на них как на физических лиц. Я это не оспариваю, просто это дополнительная нагрузка на предприятие. Разработки, которые были проведены на предприятии, по моему мнению, должны были как-то оплачиваться, но не оплачиваться на протяжении десятков лет. Как показали документы, разработки производились в рабочее время, на заводском оборудовании и за счет материальной базы «Орлэкса».  Но почему-то в конечном итоге они становились собственностью не самого предприятия, а физических лиц.

А большая сумма задолженности именно перед этими физическими лицами? 

Миллионы рублей. Мы выплатили сумму только по второй очереди, более 20 млн. рублей. Это те суммы, которые не были доплачены за 2008 год. Я считаю, что для «Орлэкса» это значимая сумма. И это тоже не основная причина, потому что из маленьких причин складывается общее экономическое состояние предприятия. Здесь мы платили авторские, здесь мы взяли кредит и должны были оплачивать проценты, здесь у нас неэффективно эксплуатировались площади. И из этих маленьких кусочков и набралась ситуация, в которую уже я пришел. Она не сложилась, как некоторые заявляют, за один год. По моему опыту и тем документам, с которыми я работал, данная задолженность складывалась с 2005-2006, потому что кредиты перекредитовывались, кредиты брались в одном банке, возвращались в другой. И я думаю, что ни для кого не секрет, что нормальные финансисты и руководители данную динамику как-то должны пресекать, просчитывать.

То есть с кредитами была такая пирамида?

Да, она росла и росла. Хочу заметить, что ЗАО «Орлэкс» является частным предприятием, и в момент приватизации и на момент банкротства не было никакой доли государственного участия. В 2009 году, когда началась процедура внешнего управления, мы начали прорабатывать вопрос с администрацией Орловской области, возможность присоединения данной площадки к Ростеху. И данный вопрос достаточно длительный период прорабатывался. В конечном итоге Ростехнологии прислали ответ о том, что они бы и готовы разместить свои производства, и как-то начать поднимать производство «Орлэкс». Но их не устроило, что это не государственное предприятие и то, что ни в бюджете Орловской области, ни в бюджете федеральном не заложены денежные средства на решение вопросов с кредиторами. Свободных денежных средств у Ростеха нет, потому что это государственная корпорация. В связи с этим они ответили, что Ростех не может профинансировать восстановление платежеспособности «Орлэкс».

Владислав Михайлович, приходя внешним, потом конкурсным управляющим, как любой руководитель вы сначала изучаете ситуацию, да? Что обычно делают? Режут затраты, пытаются увеличить доходы или хотя бы просмотреть перспективы. У «Орлэкса» есть перспективы продолжать выпускать продукцию по своему основному профилю?

Скорее всего, перспектив нет. Объясню почему. Предприятие «Орлэкс» было единственным  в Советском Союзе заводом, который проектировался для цели выпуска терморегуляторов для холодильников. Тогда у нас была плановая экономика, и на тот момент в месяц выпускалось 400 терморегуляторов. Данное предприятие было запроектировано и эффективно работало в связи с тем, что был спрос на продукцию. На данном предприятии замкнутый цикл производства: оно было самодостаточно, проектировалось и развивалось. После того как распался СССР и завод приватизировали, он еще долго продолжал работать, но спрос на продукцию уже начал падать. Чуть позже начали разрабатывать продукцию для целей вооружения.

А вот историю все-таки хотелось бы пояснить с терморегуляторами. Холодильников мы покупать меньше не стали. А терморегуляторы устарели и неконкурентоспособны на мировом рынке. Ведь сейчас большинство людей покупают холодильники белорусского производства, например.

Наверное, продукция продолжает пользоваться спросом. И вы правы, что холодильников меньше выпускать не стали. Но все мы знаем, что большую конкуренцию у нас составляет продукция китайского производства. И уже в то время, когда я стал управляющим, одним из основных потребителей был минский завод «Атлант». Данное предприятие в 2009 году еще продолжало работать с «Орлэксом», и мы выполняли свои гарантийные обязательства, хотя продукция ЗАО «Орлэкс» достаточно высокого качества, и это признавали на рынке, но китайские цены были гораздо выгоднее.

То есть белорусами было выгоднее из Китая возить.

Да. И в 2010 году белорусский завод «Атлант» постепенно стал уменьшать заказ, а, в конечном счете, окончательно перешел на китайские терморегуляторы.

Известно, что на предприятии было даже подсобное хозяйство.

Да, у предприятия были свои коровы. Подсобное хозяйство функционировало вплоть до 2009 года. На предприятии были вредные производства, в соответствии с нормами закона, сотрудники должны были получать молоко. Был даже свиноводческий комплекс. И это не было выделено в отдельное юридическое лицо и не пользовалось льготами по налогам, как сельхозпроизводитель. Подсобное хозяйство «Орлэкса» было убыточным.

А были еще подобные убыточные подразделения, которые можно было бы сохранить? Я вот к чему вас веду. Ваша задача, как управляющего, как раз и была «порезать» затраты. Можно ли было сократить затраты, оставить основное производство и как-то его вытянуть?

Наверное, затраты можно «срезать», а оставить основное производство и вытянуть без инвестиций – невозможно. И одна из проблем процедуры банкротства в том, что к данной процедуре нельзя привлечь инвестора, потому что предприятие ЗАО «Орлэкс» - это порядка 120 тысяч квадратных метров производственных площадей, и 8-8,5 гектара земли. Данные площади сильно излишни для предприятия.

Это все надо содержать?

За содержание и обслуживание платятся налоги. И если бы был эффективный собственник, он мог бы как минимум это сдать в аренду, если не реализовать и рассчитаться с кредитами. Но здесь, как я понимаю, была другая причина. Могу констатировать тот факт, что на июль 2009 года на ЗАО «Орлэкс» не было ни одного арендатора.

Логично, если избыточные площади, то почему не сдать их в аренду.

Это правильно, но это, наверное, не ко мне вопрос. На данном предприятии были всего три арендатора или три компании-арендатора, которые были зависимы от бывших собственников.

Это два аффилированных тогда.

Да. И эти компании работали, но они также работали в основном в направлении реализации продукции, выпускаемой «Орлэкс». Других направлений работы не было. Наверное, комплекс вот этих причин и привел к сложившейся ситуации конца 2008 года.

А дальше было заявление Геннадия Андреевича Зюганова о том, что он обещал помочь гиганту приборостроения. Все-таки федеральная поддержка важна?

Безусловно. Данное обращение Геннадия Андреевича было, вы правы. Оно было как раз после того, как у нас накопилась еще большая задолженность. Это был конец 2009 – начало 2010 года. Задолженность составляла 21 миллион рублей. Мы не могли выплатить старые накопившиеся долги, потому что были определенные сложности, связанные с регулированием закона о банкротстве. Да, до конца 2010 года мы с этой ситуацией справились, от реализации имущества данная задолженность была погашена. А то, что вы говорите о помощи, да, было обращение Геннадия Зюганова к премьер-министру Владимиру Путину, а также президенту, на тот момент Дмитрию Медведеву, с возможностью как-то помочь предприятию.

И опять уперлись в то, что банкротство идет?

Оно все равно вернулось из Министерства промышленности в тот же Ростех. Я уже говорил, и тот же Ростех рассматривал эту ситуацию. И опять пришли к чему? Что это частное предприятие, и никаких государственных долей там нет. При рассмотрении продукции ничего стратегически важного не было найдено. На совещании в одном из департаментов Министерства промышленности, было четко сказано, что если не будет решен вопрос с инвестором на «Орлэксе», вся «военка» будет  передана для выпуска другому предприятию. Добавлю, что вопрос рассматривался нашим соседом, заводом «Протон». И господин Меньшов также был в Министерстве промышленности. После анализа «Протона» ответ был следующий, что поднять на тот момент «Орлэкс» они не могут, т.к. заинтересованы лишь в части продукции, но опять сталкиваются с вопросом финансирования. И никакого дополнительного финансирования выделено не было.

Когда Вадим Потомский вступил на должность губернатора, он высказал мысль о том, что неплохо было бы возродить предприятие. В общем-то, наверное, так сделал бы любой губернатор: чем больше предприятий, тем лучше. Появился инвестор Карпиков и история с «Промтэксом». Расскажите нам, что в этой истории не получилось?

В начале лета 2014 года Вадим Владимирович был у нас на предприятии. И как у любого губернатора, у него сложилось первичное впечатление о том, что не все возможности исчерпаны, что есть возможность реанимировать «Орлэкс». Летом 2014 года была начата работа по поиску инвесторов.  К концу 2014 года появился Олег Карпиков, который обратился к властям области с просьбой дать ему возможность реанимировать завод или создать новое предприятие, которое впоследствии было названо «Промтэксом». На собрании 28 ноября 2014 года представителями областной администрации Олег Владимирович был представлен кредиторам и мне как инвестор. Был сделан ряд громких заявлений о том, что Олег Владимирович готов поддержать «Орлэкс», финансировать его в размере 3-5 млн. ежемесячно для сохранения производства и в короткие сроки создать новое предприятие, перевести на это предприятие людей и продолжить производственный процесс на площадке ЗАО «Орлэкс».

Желание-то позитивное.

Вы правы. Олег Владимирович с энтузиазмом занялся данной работой, и в начале декабря 2014 года был сформирован план мероприятий и представлен на рабочую группу, в котором Капиков обещал до конца декабря зарегистрировать юридическое лицо и в течение трех месяцев поэтапно перевести сотрудников на данное предприятие. Впоследствии уже в январе-феврале заключить договор аренды имущества и оборудования для запуска нового предприятия и в течение срока трех-четырех месяцев начать данный процесс работы. Все были довольны, и на тот момент мои доводы о том, что это в такие сжатые сроки сделать невозможно, воспринимались как противодействие.

А многие даже говорили, что мешает конкурсный управляющий.

Да, такие высказывания я слышал.

В конечном итоге: что у нас получилось?

16 января 2015 года мною было созвано собрание кредиторов, на котором как раз и рассматривался вопрос запуска и передачи в аренду оборудования, недвижимости, необходимой для запуска производства. Олег Карпиков предложил все это арендовать за 1 рубль. Он направил в мой адрес соответствующие документы и договоры о том, что он готов платить за аренду всего имущественного комплекса, необходимого для производства, 1 рубль. Кредиторы и я, а так же Налоговая  инспекция восприняли данное предложение как невозможное к воплощению. 

Но ваша задача как конкурсного управляющего – долги отдавать, да?

Все хотят долги, но я просто на тот момент это воспринял следующим образом, что это сделано для того, чтобы получить отказ или для того чтобы дальше нагнетать непростую обстановку.

У нас есть интересная цитата Олега Карпикова, инвестора и учредителя «Промтэкс»: «Мною позавчера было направлено официальное письмо губернатору Вадиму Потомскому о проблемах с перезапуском производства и предложением по их решению. В ноябре прошлого года на встрече с губернатором, напомню, мы договорились о перезапуске, начали этим заниматься. Я учредил ООО «Промтэкс». Для перезапуска были необходимы площади, оборудование, оснастка и документация. Прошло 10 месяцев. До сих пор эти вопросы не решены. По моему мнению, основным препятствием для реализации этого проекта является конкурсный управляющий Владислав Червяков». Ему и слово. Как вы относитесь к этим словам?

Не знаю, в каком смысле препятствием, но…

То есть вы не захотели за рубль сдавать площади.

Не я. Давайте я поясню следующее, что не я принимаю решение, сдавать за рубль или не сдавать. Для этого есть собрание кредиторов, которое принимает решение, за какие деньги можно сдать площади, на каких условиях. И предложение за рубль было кредиторами не принято. На этом собрании было дано поручение мне как конкурсному управляющему произвести расчет и вынести его на обсуждение следующего собрания кредиторов. После проведенного мной расчета, мы этот расчет обсуждали на рабочей группе, где присутствовал и Олег Карпиков. Цифра была следующая: за аренду 16 тысяч квадратных метров площадей, 1200 единиц оборудования и 25 тысяч оснастки и приспособлений - 492 тысячи рублей. И уже 20 февраля 2015 года кредиторы проголосовали за утверждение.

492 тысячи в месяц. Если человек был готов 3-5 миллионов в месяц вкладывать, это подъемно.

Мы понимаем, что если только разделить 16 тысяч квадратных метров, то стоимость аренды – 30 рублей. Если это разделить на станки, то мы говорим, 10 рублей станок. Данная цифра была утверждена кредиторами, но наш инвестор отказался от подписания данного договора. Можно сказать, началась пробуксовка данного проекта. Власти встретились, вы помните, было заседание губернатора, там многие вопросы обсудили, сгладили острые углы, достигли договоренностей о том, что работа должна продолжаться. Предложили вынести дополнительные вопросы на следующее собрание кредиторов, для того чтобы все-таки найти для Олега Владимировича более приемлемую цену.

Какую?

Олег Владимирович после данного совещания сообщил, что готов арендовать 16 тысяч квадратных метров за 50 тысяч рублей, и все оборудование и оснастку арендовать за 30 тысяч рублей. И как вы уже знаете, данные условия были приняты кредиторами. Но постоянно возникал вопрос занятости сотрудников «Орлэкса», так как было особое условие. Данные договоры будут действовать при условии, что Олег Карпиков в течение ближайших трех месяцев с момента заключения примет на работу 90 сотрудников. И могу вам констатировать факт, что первые 30 работников до 1 сентября были приняты, и началась работа по запуску «Промтэкса». Документы были подписаны, и мы начали передачу. Передача оборудования и имущества была проведена в полном объеме, но акты по оборудованию и по оснастке Олег Владимирович вернул, а акты по недвижимости он вернул с замечаниями о том, что где-то течет крыша, где-то разбито стекло, где-то нет света. На что моя позиция была следующая, что при аренде три рубля квадратный метр на 11,5 месяцев инвестор может нести какие-то затраты, в случае невозможности эксплуатировать помещение мною было предложено данное помещение вернуть из аренды, для того чтобы не нести дополнительные затраты. Моя позиция была доведена до руководства области и до Олега Владимировича, но Олег Владимирович начал затягивать процесс подписания акта о приеме-передаче по недвижимости. И в конечном итоге у него возникли другие замечания к общей ситуации по данному вопросу.

Как вы можете подытожить историю с Олегом Карпиковым, как инвестором?

Как итог, скажу следующее: в своем обращении в мой адрес о расторжении договоров и сокращении сотрудников ЗАО «Промтэкс» Олег Владимирович не поставил точку. Он сказал, что при изменении ситуации в лучшую сторону (я не знаю, в какую, что должно поменяться), Олег Владимирович опять готов это поддержать. Но, наверное, я в это сильно не верю. Думаю, что проект Олега Владимировича с «Орлэксом» больше был направлен на публичность и на выборы, которые у нас закончились.

  На пиар.

И в конечном итоге Олег Владимирович достиг своей цели и стал депутатом городского Совета, а нести затраты или инвестировать в «Промтэкс» достаточно большие средства… Может быть, они есть, может быть, нет. Я не оцениваю, но они достаточно большие. И ни с тремя, ни с пятью миллионами нельзя возобновить работу на площадке «Орлэкс».

Какая вы считаете, какая сумма инвестиций необходима, чтобы возобновить работу на площадке «Орлэкс»?

Если мы говорим без выкупа, только на оборотные средства, инвестиции в переработку технической и технологической документации нужно порядка 25 миллионов рублей. Изначально Карпиков настаивал на выкупе технической документации. И это было сделано. Олег Владимирович и компания «Промтэкс» является собственником всей документации на сегодняшний день, необходимой для выпуска продукции общепромышленного назначения всего завода, за 151 тысячу рублей. И как вы понимаете, сейчас другой инвестор не может восстанавливать, не имея на это документацию. Потому что сейчас на «Орлэксе» есть площади, есть оборудование, но нет права выпускать продукцию.

Может быть, не как прямо производственное предприятие, или как производственное предприятие, или как конгломерат производственных предприятий. Вот ваше видение, что нужно делать с «Орлэксом»?

Образование «Промтэкса» не останавливало работу с потенциальными инвесторами. Сложность инвесторам заключается в двух вещах. В случае запуска работы «Промтэкса», у нас не так много и оставалось площадей и, грубо говоря, площадок, на которых размещать производство. Инвесторы, которые ведут переговоры, они заинтересованы в выкупе имущества, по крайней мере недвижимой части оборудования, для того чтобы не иметь риски. Но у нас велась работа с «Промтэксом», который большую часть площадей и в разных корпусах имел в аренде. В связи с этим мы не могли приступить к продаже. В следующий момент, я уже говорил с вами о том, что рассматривается вопрос образования на площадке ЗАО «Орлэкс» технопарка для малых, средних предприятий. Потому что спрос на аренду долгосрочную на территории Орловской области имеется, именно для этих целей. И область рассматривает этот вопрос, для того чтобы найти возможность сделать на площадке «Орлэкс» небольшой, средний технопарк, где наши потенциальные инвесторы или малые предприятия могут начать работу. У нас имеются все коммунальные возможности, даже с излишком. У нас имеются площади. И у нас на сегодняшний момент есть все, что необходимо, для того чтобы начать производство на площадке ЗАО «Орлэкс». Вот в этом направлении мы сейчас движемся. А что касается более крупных, у нас ведутся переговоры с производителями под размещение именно производств, и как только все-таки окончательно мы решим вопрос с «Промтэксом», мы сможем, наверное, приступить к реализации.

А много еще осталось имущества?

Да, еще осталось много – порядка 75 тысяч квадратных метров. Я думаю, перспективы начала производства и формирования там технопарка, они достаточно логичны и могут быть воплощены в жизнь. Но еще раз хочу сказать, что не только от конкурсного управляющего      , не только от властей – много зависит и от кредиторов, которые есть на «Орлэксе», которые показали свою лояльность к инвесторам, к властям.

То есть это… извините, перебью. На ваш взгляд, в будущем это конгломерат такой: то есть собственников, производств, арендованных производств?

Да. Вы правы. Я могу сказать, что такие примеры имеют место быть уже в крупных городах: в Казани, в Ульяновске, в Калуге. И данные технопарки тяжело запускать. Но когда уже запускаются - начинают работать предприятия, они притягивают к себе дополнительно производство, создаются рабочие места. И «Орлэкс», и Орловская область не являются исключением.