Фамилии я назову обязательно: в суде по делу Артура Шлейхера допросили экс-руководителя «Орелгортеплоэнерго»

В Железнодорожном районном суде рассматривается по существу дело экс-директора фирмы «ВСУ-321» Артура Шлейхера, более известного в регионе под фамилией Саркисов. Он работал на подрядах с крупным госфинансированием при губернаторе Вадиме Потомском. Его обвиняют в хищении более чем 85 миллионов рублей бюджетных денег. По данным следствия, Шлейхер выводил деньги по хитрой схеме, а «исчезали» они странным образом в Санкт-Петербурге. Впрочем, сам подозреваемый виновным себя не считает. На допросе в суде уже выступил экс-руководитель «Орелгортеплоэнерго» Владимир Дорофеев, который и выдавал бюджетные займы подрядчику, по версии следствия, не дошедшие до юбилейных объектов. За заседанием наблюдал корреспондент «Орловских новостей».

За столом рядом с адвокатом в джинсах и серой спортивной олимпийке и с густой бородой сидит Артур Шлейхер (до смены фамилии Саркисов). Он выглядит довольно бодро и уверенно, и явно не так, как после двух ночей, проведенных в ИВС в 2019 году, когда суд отказал в его аресте, отметив, что 85 млн рублей – это не основание. Сейчас уже дело рассматривают по существу, проводится допрос свидетелей.

По теме: 85 миллионов не основание: как суд отпустил Саркисова-Шлейхера. Репортаж «ОН»

И вот спустя пару минут после того, как секретарь набрала номер конвойного помещения и назвала еще одну довольно известную фамилию в Орловской области, в зал заводят  в наручниках и с конвоем Владимира Дорофеева, экс-директора ОАО «Орелгортеплоэнерго», приговоренного к 4,5 годам колонии за мошенничество на 4,5 млн рублей. Он почти два года ездил в Москву и Санкт-Петербург за бюджетный счет по личным вопросам, оформляя это как командировки. Сегодня он – свидетель по делу господина Саркисова-Шлейхера, и поведает суду немало занимательных историй о том, как решаются вопросы в сером доме.

«Я не готов по прошествии столь длительного периода какие-то точные характеристики или даты называть тех договоров. То, что они были, то, что у нас были производственные отношения, в рамках которых компания, которую возглавлял Артур Алексеевич [Саркисов-Шлейхер], осуществляла достаточно крупные контракты на территории Орла», - начал Дорофеев. Он сидит в довольно расслабленной позе – скрестив ноги и активно жестикулируя.

Крупные проекты, о которых говорит Дорофеев – это детский параклинический комплекс, перенатальный центр Орловской области и стадион имени Ленина. Подрядчиком на этих объектах выступала компания Артура Шлейхера ВСУ-321. На достройку этих проектов «Орелтеплоэнерго» в период 2016 года выдавало займы ВСУ-321. Займы, как пояснил суду Дорофеев, выдавались «в связи с отсутствием оборотных средств и необходимостью завершить работы по объектам, которые довольно сложно заморозить».

При этом на начало 2016 года финансовое положение самого «Орелтеплоэнерго» Владимир Дорофеев не мог однозначно охарактериктизовать. С одной стороны, компания вышла из затяжного кризиса: она находилось в стадии банкротства до ноября 2015 года. Но с другой стороны, было заключено мировое соглашение, в рамках которого был получен достаточно большой льготный период - семь лет невостребования долга и пять лет на погашение долга. Общая величина долга составляла 560 млн рублей.

При этом доходы компании на тот момент уже составляли порядка 100 млн рублей в год за счет арендных платежей, которые были заключены с теплоснабжающими компаниями города Орла, а также выдачи тех самых займов, которые заключили, в частности, с компанией ВСУ-321. Но эта компания – не единственный получатель займов от акционерного общества. Как пояснил суду Дорофеев, это были десятки компаний, которые работали на территории Орла. Это и типография «Труд», и подрядчик по ремонту театра имени Тургенева, и театра «Свободное пространство».

«О финансовом положении могу сказать так: в период выплаты долга оно было не очень хорошим, потому что недостаточно было денежных средств для того, чтобы выплатить сумму долга. А с другой стороны, на период выдачи займов, положение было достаточно устойчивое», - пояснил Дорофеев суду.

Но куда более интересно, кто принимал решение о выдаче займа компании ВСУ-321, и как решались вопросы на совещаниях в областной администрации. Дорофеев об этом подробно рассказал суду.

«Я не единственный человек, который принимал решение по финансированию в том числе и этой компании. Вопросы решались на комиссии и поддерживались вице-губернаторами, которые непосредственно курировали данную отрасль и данные объекты. Кем оно было принято конкретно я не могу сказать, а кем оно было озвучено… Это сектор бывшего вице-губернатора Александра Ремиги. Неоднократно на совещаниях поднимались вопросы, чтобы финансово помочь предприятию. Вопрос находился на контроле правительства Орловской области и членов правительства Орловской области. Кто конкретно принимал решение, я сказать не могу, а кто рекомендовал, советовал и настаивал, я уже сказал», - откровенно озвучил в суде свидетель Дорофеев.

И, в конечном счете, займы выдавало предприятие на основании «рекомендаций» данных свыше. 

«Есть де-юре, есть де-факто. Де-юре характер управления финансами «Орелгортеплоэнерго» со стороны членов правительства отсутствовало, а де-факто, оно конечно же, осуществлялось», - объяснил Дорофеев степень своей подчиненности перед «серым домом».

«Иными словами, вы крайне прислушивались к членам правительства?», - уточнил адвокат Саркисова. 

«Если говорить в рамках закона об акционерных обществах, то, конечно, все разговоры на допросах свидетелей, с которыми мне приходилось сталкиваться, они открещивались, мол мы в оперативно-хозяйственной деятельности Орелгортеплоэнерго участия не принимаем. Это не совсем верно, потому что члены совета директоров и его председатель Ремига принимали [решения] и в характере перспективного развития предприятия, и финансовых потоков, особенно крупных, о которых ведется речь, в том числе займах», – ответил Дорофеев, объяснив, что на тот момент обеспечение возвратности этих займов ему казалась более чем высокой, так как она обеспечивалась исполнением госконтрактов и получением окончательного расчета по этим госконтрактам.

Далее адвокат начал детально уточнять, проводился ли мониторинг и анализ предприятия, куда уходят деньги, чтобы понимать обеспечение их возвратности, перечисляя все те бумаги, которые должен был видеть руководитель «Орелгортеплоэнерго». На что Дорофеев активно соглашался с каждым произнесенным словом: «конечно, конечно, конечно…». А потом добавил: 

«Финансовое положение было устойчивым и были получены достаточно крупные денежные суммы в формате строительной деятельности ВСУ. То, что произошло в 2017 году, мы предполагать не могли».

По словам Дорофеева, неисполнение контрактов могло привести к колоссальным финансовым потерям Орловской области. По одному только стадиону Ленина – 700 млн рублей. А таких денег у Орловской области не было на возврат в федеральный бюджет.

«Поэтому перед Москвой нужно было любой ценой отчитаться об освоении денежных средств», - откровенно заявил Дорофеев.

В том числе, по словам свидетеля,  и этими аргументами оперировали руководители области и члены правительства для того, чтобы сподвигнуть на какие-то суммы несоизмеримыми с величинами федерального финансирования для завершения этих работ. На некоторых из таких совещаний Дорофеев присутствовал лично.

«Я присутствовал на совещаниях Ремиги и первого вице-губернатора Мишанова. Контрольные характеристики [юбилейных объектов] на этих совещаниях обсуждались, вопросы финансирования также обсуждались. Задачи обеспечения финансирования «Орелгортеплоэнерго» этих объектов не звучало. На совещаниях большого формата таких вопросов не ставилось, на совещаниях малого формата, где присутствовал Артур Алексеевич [Шлейхер], [Альберт] Гутнов, [экс-руководитель «Орелгосзаказчика»] Ремига – было. Предоставлялись бумаги и документы, что там надо купить конкретно и непосредственные характеристики использования денежных средств на конкретные товары и услуги», - объяснил Дорофеев.

Вадим Потомский и Артур тогда еще Саркисов

«То есть контроль за расходованием средств, что покупается, куда уходят деньги был?» - уточнил адвокат Саркисова.

«Было, было, было…», - снова соглашался с каждым словом свидетель, после чего добавил следующее.

«Я могу высказать свое субъективное мнение. А субъективно я могу сказать только одно: вся эта гонка, в частности по стадиону Ленина, касалась только одного – надо было срочно в 2016 году закрыть документами этот объект, причем без относительно того как закрыть, чем закрыть, каким способом закрыть – самое главное закрыть, чтобы все подписи на закрытии стояли. Извините, закрыть недостроенный объект ни господин Мишанов, ни господин Гутнов – на это идти не могли и не хотели. Они говорили совершенно четко: мы закроем работы по этим объектам в случае соответствия сметным характеристикам и исполненным работам, чтобы не было никакой липы», - добавил Дорофеев. 

При этом Дорофеев совершенно открыто заявил, что те огрехи государственного управления, которые были в части строительства, ложились на плечи, в том числе, и подрядчиков. Так, при строительных нормах и правилах, госрасценках, которые были в 2016 году использовались расценки 2010, 2012 годов. За это время стоимость строительных материалов вырастала в разы. Из-за отсутствия должного финансирования (на закупку материалов, оборудования, оплату труда и т.д.) подрядчик ставился в ту позицию, когда он должен был выполнять контракт. 

«Зачастую денежные средства поступали из контрактов будущих периодов, как это было в случае с перенатальным центром. Второе, что я могу заметить – я неоднократно говорил Артуру Алексеевичу в жесткой форме, чтобы он писал заявление в правительство области на то, чтобы был произведен пересчет стоимости контракта. К величайшему сожалению, в силу административного давления, он этого не сделал. Увеличение стоимости контракта в рамках закона могло быть в пределах 15%, но это была бы достаточно серьезная работа, связанная с экспертизой выполненных работ и прочее», - добавил Дорофеев.

При этом, со слов свидетеля, на старте славных дел члены правительства Орловской области говорили, что эти заявления рассмотрят положительно.  

«Но в итоге этот вопрос был проигнорирован в связи с позицией простой: денег нет, нет денег, денег нет, поймите, денег нет», - еще более активно, чем прежде зажестикулировал Дорофеев.

ВСУ -321 взял займ, вложил средства в исполнение контракта по Должанской школе, где  он также выступал подрядчиком, но в дальнейшем контракт был расторгнут по инициативе заказчика, вспомнил свидетель.

«Ну не-воз-мож-но», - растянул по слогам Дорофеев, видимо, чтобы было более доходчиво, - «купить на рынке кирпич за один рубль. Все сводилось к некому валюнтаризму. Неважно как, лишь бы только сделать»

Не было и коррекции на курс доллара, уточнил свидетель. При этом, с его слов, требования к исполнению работ были довольно высокие.

«Смотри, рубль мы тебе даем, а ты сделай, пожалуйста, на десять. Вот и весь принцип. Если коммерческая организация на это идет, она, наверное думает, что каким-то другим способом ликвидирует убытки, которые она получила на том или ином объекте. И наверное, в этом смысле, Артур Алексеевич и думал, как и каким способом он погасит свои издержки», - дошел наконец Дорофеев к причинам, почему ВСУ-321 прибег к займам от «Орелгортеплоэнерго».

А осенью 2016 года возникла ситуация, когда «Орелгортеплоэнерго» и ВСУ-321 перешли в достаточно острый период отношений, когда оплачивали и готовы были профинансировать только, по сути, завершение работ, что было утверждено на совещаниях в правительстве по заявкам подрядчика.

«Саркисов приносил заявки на нескольких листах, а из этого на ограниченную сумму уже выбиралось, что надо купить. И все. Остальные средства я не знаю, где находились», - развел руками Дорофеев.

Как озвучило гособвинение, в марте 2016 года был заключен договор о выдаче займа ВСУ на 7 млн рублей, затем на 3 млн рублей, в мае – еще 5 млн рублей, затем еще 60 млн рублей, в июле – еще 5 млн рублей. В общей сложности, порядка 80 млн рублей. Деньги выдавались на завершение работ, в том числе, по стадиону Ленина в Орле. Однако, по версии следствия, до объектов эти деньги так и не дошли.

Впоследствии начала складываться переплата со стороны «Орелгортеплоэнерго» по займам ВСУ, однако для завершения работ по объекту [котельной перенатального центра] и ввода в эксплуатацию, и в счет заверений Саркисова-Шлейхера, что он вернет переплату, деньги переводились. Было заключено допсоглашение (договор цессии). На допросе в 2019 году Дорофеев заявил, что рассчитывал на порядочность Саркисова.

«Я доверял Саркисову, в связи с чем документы, которые подписывал, не смотрел, так как был уверен в заинтересованности Саркисова в возврате денежных средств», - говорил Дорофеев на предварительном допросе. Эти показания и были озвучены в суде. На суде Дорофеев свои слова подтвердил.

Однако, как озвучило гособвинение из прошлых показаний Дорофеева следует, что займы должны были по договору цессиии переуступить некой фирме «Промэлемент», а вернуться через фирму «Элби», которая является финансовым консультантом по крупным инвестиционным проектам.

При этом, как прозвучало в суде, Саркисов предлагал вернуть займы векселями. 

«Нам было запрещено работать с любыми ценными бумагами, в том числе и векселями, которые предлагал Саркисов», - пояснил Дорофеев.

«Почему в спешном порядке нужно было вернуть только 36 млн рублей, а по другим займам вы подписывали продление договоров возврата займов, которые находились в «Элби»?» - поинтересовался адвокат Саркисова, уточнив, что вся сумма займов была порядка 80 млн рублей.

«На тот момент мы считали эти сделки целесообразными. Какие активы у организации были, такие мы и попросили к срочному возврату. Путем оперативных переговоров мы выяснили, что есть возможность погашения этой суммы, а другие суммы фирма погасит за счет своей финансово-хозяйственной деятельности», - ответил Дорофеев.

«Можете назвать конкретных лиц, которые дали вам указание заключить договоры займов, а затем истребовать их возврат?» - еще раз поинтересовался судья.

«Ваша честь, я скажу так, все, что касалось указаний, они носили чисто устный характер и, как вам сказать…», - задумался Дорофеев. 

«Фамилию назвать», - строго попросил судья.

«Я назову, обязательно…», - начал Дорофеев, но первоначально решил напомнить суду, что «Орелтеплоэнерго», являясь акционерным обществом, а совет директоров, возглавляемый конкретным чиновником (они менялись, их было три в моменте, пояснил он) и члены совета директоров «делали предложение, от которого было сложно отказаться». 

«К таким категориям просьб относились фамилии Ремига, Мишанов, Гутнов, Павлов. Ремига в тот момент был ответственен за юбилейные объекты, его заместители, директора департамента строительства естественно были в курсе необходимости завершения данных работ. Отношение ко мне было, мол надо помочь, а возвратность обеспечивается и категорией контрактов, и деятельностью предприятия и тем, что они, имею ввиду, те люди, которые рекомендовали выдачу этих займов поручались за то, что предприятие будет в дальнейшем работать, будет получать заказы или выигрывать их тем или иным способом, и финансовое положение предприятия имело возможность для погашения этих займов», - наконец ответил он и, несколько подумав, добавил: «Я подчинялся Ремиге, Мишанову, Блохину и Синягову». 

Все четверо уже не работают в региональном правительстве, а Блохин – еще и осужден по делу, связанному с ремонтом стадиона Ленина.

Дорофеев же еще раз подчеркнул, что ситуация неоднократно обсуждалась на совете директоров, но в итоге это обсуждение вылилось в то, что работа как только была завершена, в частности, по стадиону имени Ленина, интерес руководителя области к этой теме угас значительно, и все требования соотносились к следующим словам: «раз такая ситуация произошла, ты и решай этот вопрос».

«Мы могли только просить, мы не могли управлять процессом. И я не мог требовать с вице-губернаторов предпринять действия. Я не имел ни права, ни полномочий, ни статуса, ничего. Писать письма, кляузы, да, я кляузничал и писал письма. Ну и что дальше? Да, да, рассмотрим. К сожалению, деловая практика не соотносится с одними только бумагами, где подписи есть, а, в том числе, в Орловской области, связана с устными договоренностями, устными требованиями, устными потрясаниями рук и игнорировать данные требования устного характера руководители всех уровней предприятий не могут. Это я утверждаю. Руководители высокого ранга подписи не оставляют при определнных сложных моментах», - добавил Дорофеев, все еще находясь за решеткой аквариума.

В конце заседания выступил и сам подсудимый – Артур Шлейхер (Саркисов), который заявил, что предпринимал все законные действия, чтобы увеличить стоимость контракта.

«Я начал собирать бумаги, но впоследствии меня отстранили от управления компанией, а связано это или нет с тем, что я хотел подать заявку на увеличение государственного контракта, я утверждать не могу», - заявил он суду, после чего судья объявил перерыв до допроса следующего свидетеля по делу.

Елена Торубарова, из зала суда