С именем Революции: Бабаев рассказал со сцены, почему бы вонзил «дюжину» ножей в спину «младенца»

icon 02/06/2018
icon 22:30
Важная новость
С именем Революции: Бабаев рассказал со сцены, почему бы вонзил «дюжину» ножей в спину «младенца»

Автор:

Красные полотнища и социалистические лозунги в полумраке алых софитов, и главный вопрос на устах: «Что такое революция?». Для одних в ней – высшее благо, как учили Маркс и Энгельс, способ обновления зиждущийся на преодолении критической массы противоречий, для других – кровавый террор, в чьем жернове перемалываются души невинных, тех, кто просто по стечению каких-то глупых обстоятельств родился не в то время и не в том месте. Историки часто спорят над этим вопросом, но единого мнения почему-то до сих пор нет.

Революции случаются даже в современном мире, где-то они усыпаны розами, где-то с «бархатными» оттенками на щеках. Кажется, все последние десятилетия это слово не сползает с газетных полос и не утихает в эфирах ТВ. Они как будто питаются нашим вниманием и оттого не хотят покидать этот в целом очень даже симпатичный мир, который населяют милые и хорошие в большинстве своем люди.

2 июня в Орле, на сцене Театра кукол о революции в рамках уже фестиваля LUDI говорил актер и режиссер Таганрогского театра имени А.П. Чехова Владимир Бабаев. Моноспекталь в его режиссуре и исполнении поставлен по мотивам рассказов Аркадия Аверченко «Дюжина ножей в спину революции». Книжка Аверченко вышла в Париже в 1921 году, ее читал сам Владимир Ульянов, известный во всем мире под фамилией Ленин. «Это книжка озлобленного почти до умопомрачения белогвардейца», - так характеризовал ее Ильич. Согласиться с ним, с точки зрения большевика, конечно, сложно. «Дюжина ножей» пропитана нотками ненависти к Ленину и Троцкому, к тому образу жизни, который они навязали «скинувшему с плеч ярмо царизма» народу. И вместе с тем даже Ленин в своей рецензии отмечал, что некоторые рассказы из сборника заслуживают перепечатки.

На наш скромный взгляд, Владимиру Бабаеву удалось в полной мере вжиться в образ рефлексирующего жителя сначала царской, а затем – советской России. Сюжет спектакля начинается в 1921 году, на четвертом году революции. Бабаев со сцены говорит о том, что революция хороша, прекрасна, как гроза, но только в том случае, когда она не растягивается на долгие годы. Но когда младенец уже четвертый год продолжает мямлить едва понятные слова и даже не пытается делать маленькие шажки, это скверно, довольно скверно. Глядишь, это уже не младенец вовсе, а мужик, который в любой момент выскочит из подворотни, подставит нож к горлу и снимет с вас пальто. Именно в такую революцию, по мнению автора пьесы, и надо воткнуть дюжину ножей.

…А в это время на экране демонстрируются кадры с Майдана, с «воцарения» у власти Бориса Ельцина, и все происходящее начинает принимать форму некой грустной аллюзии. После этого смотреть спектакль в одной, декларируемой актером плоскости, уже не получается. Все смешивается, рождая запутанный клубок с вопросами, оставленными без ответов.

Точно так же, как семи с небольшим лет девочка как-то спросит у Бабаева: «Неужели Ватикан никак не реагирует на эксцессы большевиков?». И что тут ответить? Остается лишь улыбнуться и развести руками, позволив шляпе все дальше сползать на затылок…

Герой Бабаева не хочет этот прескверный 21-й год. Он просит незримого «Митьку» крутить пленку назад. Помните, как в «Бойне №6» у Воннегута? Когда самолеты забирали свои бомбы назад и убирались ко всем чертям, оставляя над головами ничего не ведающих жителей мирное небо? Вот точно так же. Сначала Октябрьская, потом Февральская революции плавно растворяются, пули выходят из солдат и матросов, поезда идут вспять, Ленин покидает Россию, а Распутин мчится в Тюмень…

Стоп!

Бабаев просит Митьку остановить пленку. Да, именно здесь. В этот день, 17 октября, когда Николай II подписал известный манифест. На экране замелькали, не совсем в тему, ясные лица солдат, разгромивших фашистов, Юрий Гагарин, идущий вперед под овации толпы, светлые и чистые лица детей и их радостных родителей. Добрые и счастливые лица жителей нашей страны. Страны, в которой извечно поносят власть, в стране, где, кажется, никогда не отремонтируют дороги и не поборют коррупцию, а цены на бензин уже не остановятся, но все же - своей. Как-никак любимой и родной. И турки, французы, греки, немцы и венгры и дальше будут разглядывать русского мужика и осторожно интересоваться: не кинет ли он в нас бомбу. Не кинет. Все будет хорошо. Жаль, только пленку мотать назад можно лишь на сцене.

Денис Волин